Ценностный выбор

Материал опубликован по просьбе сотрудницы пресс-службы Россотрудничества В.И.Петровой

— Как отреагировала русскоязычная община во Франции, ведь часть русской эмиграции стала многонациональной, включила в себя представителей многих европейских народов?

 Георгий ШЕПЕЛЕВ: Мои знакомые и друзья из числа прихожан, по-моему, пережили это событие спокойно. Видел радость у знакомых верующих, перешедших в «Москву». Какой-то сильной реакции на произошедшее за пределами круга прихожан я не заметил.

По моим наблюдениям, в русскоязычной общине (именно так будет правильнее ее называть, на мой взгляд) много верующих, не вдающихся в тонкости церковной политики. Много соотечественников оставляют вопросы веры для «личного» пространства, не афишируя их – это, кстати, способствует взаимодействию с теми из нас, кто принадлежит к другим конфессиям или являются атеистами.

– Павел Владимирович, изменилось ли что-то для прихожан во Франции после воссоединения?

Павел ГОЛУНСКИЙ: Изменений по сути не произошло, все остались при своих приходах, часть перешла под юрисдикцию Московского патриархата, какая-то часть присоединилась к Румынской православной церкви, в целом можно сказать, каждый смог сделать свой выбор.

– За долгое время существования в качестве автономной единицы в Архиепископии западноевропейских приходов появилось много богослужебных, языковых и иных особенностей, в том числе в церковном управлении. Московская патриархия обещала оставить эти аспекты нетронутыми. По итогам года – так ли это?

Павел ГОЛУНСКИЙ: Действительно, об этом шла речь. Так оно и есть.

— Отсюда возникает логичный вопрос, как при всех имеющихся различиях можно составлять одно целое?

Георгий ШЕПЕЛЕВ: Этот вопрос актуален, конечно, не только для прихожан православных приходов Франции. Он ставится и французским обществом, да и всеми европейскими, включая российское – и, разумеется, за пределами Европы – посмотрите, например, на США. Даже в более-менее спокойной Франции никто из нас теперь не застрахован от агрессии. Еще недавно трудно было вообразить убийство учителя за то, что он рассказывает на уроке – но в октябре произошло зверское убийство Самюэля Пати.

Православная церковь во Франции редко была объектом ненависти – но вот несколько дней назад было совершено нападение на священника в Лионе. Чуть раньше были убиты священник и две прихожанки католической церкви в Ницце. Ненависть, агрессия, нежелание и неумение жить вместе – совсем рядом, и нам нужно серьезно задуматься над тем, как выйти из этого кризиса.

Думаю, жить вместе – это разделять общие гуманистические ценности, уважать жизнь и права других, уважать и соблюдать законы и нормы Республики, а не пытаться установить вместо них свои — национальные или конфессиональные. И, конечно, краеугольным камнем человеческого общего жития должны оставаться ненасилие и мирный диалог. Христианство в этом отношении обладает ценной традицией, которая современному гражданскому обществу может пригодиться. И, безусловно, межконфессиональный, межнациональный диалог, а не конфликт – необходимое условие спокойной жизни вместе.

— На Ваш взгляд, какую роль сегодня Церковь играет в жизни русскоязычной общины во Франции?

Георгий ШЕПЕЛЕВ: Община в целом имеет светский характер, на Форумах российских соотечественников во Франции из трехсот-четырехсот представителей российских, франко-русских, русскоязычных коллективов, ассоциаций, организаций приходы и религиозные организации составляют обычно несколько процентов. Однако Церковь – один из заметных социальных институтов русскоязычной общины, многочисленные проекты связывают нас. Так, для меня отличным примером сотрудничества стал совместный проект Координационного совета российских соотечественников во Франции и Российского духовно-культурного православного центра в Париже по созданию курсов компьютерной грамоты и французского языка для пожилых соотечественников, живущих в Париже и Парижском регионе.

– По Вашим ощущениям, современная Франция движется в сторону консерватизма или ультралиберализма? И какое отношение у Вас к ультралиберальным ценностям? К чему может привести следование им?

Георгий ШЕПЕЛЕВ: Консерватизм и ультралиберализм – далеко не все векторы развития французского общества. Большое влияние в обществе имеют идеи левых – от традиционной коммунистической партии до «Непокоренной Франции», популярны «зеленые». Есть новые народные движения, самым заметным из которых стали «Желтые жилеты», также ставят многочисленные новые вопросы «снизу» и подталкивают общество к размышлениям и действию.

Из сложения этих разных векторов и складывается политическая программа парламента и президента Республики. Как правило, она избегает экстремальных мер и позиций – левые и правые уравновешивают друг друга, с небольшим перевесом в сторону одних или других. Важно и то, что на региональном и муниципальном уровнях у власти находятся представители разных партий, что придает дополнительную стабильность обществу. Думаю, что Франция останется динамичной страной, приверженной идеям прогресса, и не свернет на путь крайностей.

Что касается ультралиберальной политики – то с одним из ее провалов французское общество только что столкнулось по полной программе. Много лет с целью сокращения дефицита бюджета французские правительства сокращали количество койко-мест в больницах, урезали медперсонал, пытаясь добиться максимальной «отдачи» и «рентабельности».

Десять лет сокращали стратегический запас медицинских масок – чтобы сократить расходы на их хранение. Шестьдесят миллионов масок уничтожили в декабре 2019 года, когда коронавирус уже был на подходе. Эпидемия, к сожалению, хорошо показала, чем оборачиваются такие поиски «рентабельности» здравоохранения – нехватка коек и аппаратуры в реанимации, нехватка медперсонала, перегрузка врачей и медсестер, как следствие – необходимость введения жесткого карантина и полупаралич всей экономики. Думаю, французские избиратели все это вспомнят на следующих выборах.

– Скажите, что для Вас свобода?

Георгий ШЕПЕЛЕВ: Жизнь в обществе, где человек работает на благо других и для своей самореализации, а не по принуждению или из-за страха нищеты. В обществе, где доминируют уважение к мнению и личности других, где приоритетные ценности – солидарность и взаимопомощь, где у человека есть возможность свободного и осознанного выбора своих представителей, образа и места жизни, источников информации, где человек защищен от превратностей судьбы, агрессии и ксенофобии.

– А где, на Ваш взгляд, грань между свободой и разрушительной вседозволенностью?

Георгий ШЕПЕЛЕВ: Свобода человека не должна нарушать свободы других членов общества; общественные нормы и законы существуют именно для этого. Хорошо, когда они вырабатываются членами общества вместе, и не только через их представителей — депутатов, но и в прямом взаимодействии на всех уровнях. Если жители квартала вместе строят клуб – вряд ли кто-то из них придет потом бить в нем стекла. Подросток, который участвует в создании свободных средств массовой информации, не пойдет потом мстить журналистам за непонравившуюся публикацию. Человек, знающий, что он может прийти в храм другой конфессии, если у него будут трудности – и ему там помогут, не требуя взамен «вступления» в ряды верующих, — вряд ли придет туда потом с оружием.

Человек – социальное существо, и становится таковым, строя вместе с другими общество и меняя его, когда это необходимо. Я верю, что этот идеал достижим.

Беседовала Виктория Петрова